Почему так? Во-первых, нам он показался таким жалким и беззащитным на своих тонких ножках, а отсутствие панциря говорила о его крайней беззащитности и нищенстве, в некотором роде. Мы думали, что он не продержится даже сутки (Карлсон Хуциев мог просто нечаянно проглотить его, не заметив)... Однако, чем дольше существовал Ваххабит, тем больше мы убеждались, что ошиблись. Он отнюдь не виктимен. Он даже способен отнядь крветку у норштейна и поедать ее на глазах у ошеломленной публики, как люди в жаркую погоду едят арбуз (двумя передними крешнями) и норштейну ничего не остается, как горестно двигать иголкиами.
А если мимо проплявает кто-нибудь, пусть даже самы большой и страшный, ваххабит смело может дать рыбке по туловищу или по морде. Вот тебе и виктимность!
(это портрет моего вздувшегося пальца) 
