Умереть за компанию

Как правильно переживать болезни и смерти близких

Очень часто в своей работе с потенциальными самоубийцами мы сталкиваемся с людьми, которых несчастья в жизни близких (особенно такие, как тяжелая болезнь или смерть) погрузили в состояние глубокой тревоги, уныния или даже отчаяния, а порой и поставили на грань психического и физического нездоровья. Да что греха таить, все мы, люди, побывавшие в таких ситуациях, переживали нашествие подобных чувств в той или иной мере, которые испытывают нас на психологическую устойчивость.

И не всегда понятно, в чем сила. В том, чтобы отдаться на полную волю страданий, во имя своей человечности и любви к близкому, с которым это случилось? Или в том, чтобы сохранить мирное и позитивное душевное состояние, которым мы могли бы делиться с этим близким или с его близкими, если он нас покинул навсегда?

Учитывая, что подобные испытания рано или поздно случаются в жизни каждого человека, и они очень тяжелы, давайте разберемся в этом вопросе обстоятельно, чтобы, когда это случится, быть во всеоружии здравых представлений. Потому что мы не бессильные щепки разбитых кораблей на волнах внешних событий, а люди: в значительной мере мы способны управлять своим внутренним состоянием.

Что обычно является причиной депрессии?

Для начала, давайте разберемся в том, что вообще является причиной депрессии. Не той эндогенной депрессии, которая имеет до конца не изученные биохимические причины и проявляется в нарушении баланса определенных веществ в головном мозге. А той, которая имеет повод в виде той или иной кризисной ситуации. Например, развода, банкротства, пережитого насилия, смерти близкого человека.

Само по себе драматическое обстоятельство является не причиной депрессии, а именно поводом. Почему поводом? Потому что одни люди в таких ситуациях впадают в депрессию, а другие, пережив первый шок, постепенно восстанавливаются в свое нормальное состояние, а очень часто в состояние гораздо лучшее того, которое предшествовало кризису, ведь кризис — самый лучший стимул развития личности. Крайним сроком переживания самого трагического события считается год. Если за год человек его не переживает, это уже повод обратиться к психиатру или психологу, в зависимости от тяжести состояния.

Но давайте не будем доводить дело до психиатра, постараемся сами правильно оценить и пережить ситуацию.

Итак, что же является подлинной причиной того, что человек не переживает в нормальные сроки кризисную ситуацию, не извлекает из нее уроки, не становится в результате взрослее и лучше, как это должно быть в норме, а продолжает пребывать в депрессии?

Первое объяснение — на уровне психологических механизмов. Психологи выделили несколько распространенных механизмов, которые заставляют человека держаться за страдание.

Один из таких механизмов — инфантильное поведение. Инфантильный тип личности отличает то, что человек не берет на себя ответственности за свою жизнь, перекладывая ее на других людей и обстоятельства. Стало быть, если случилось какое-то нежелательное событие, такой человек на подсознании воспринимает это как долгожданное оправдание своему не очень-то счастливому состоянию. Теперь, наконец, можно ничего не делать для своего счастья, в разговорах с другими или с самим собой всегда можно сослаться на это обстоятельство, и почти всякий поймет и пожалеет.

Еще один механизм — чувство вины. Чувство вины развивается у человека в детстве, если его недостаточно любили, и часто несправедливо обвиняли родители. Людям с чувством вины свойственно видеть себя причиной даже таких событий, источником которых они на самом деле не являются. Так человек повышает свою значимость в собственных глазах. И вот, когда происходит какое-то трагическое событие, например, тяжело заболел близкий, человек с чувством вины на подсознании возлагает часть ответственности за эту болезнь на себя, и сам казнит себя за свою мнимую вину, решая, что теперь он не имеет права на счастье.

Второе объяснение, не противоречащее психологическим объяснениям, — на уровне духовных механизмов. Здесь главное качество человека, которое является причиной уныния, отчаяния и самоубийств, одно — гордыня. Гордыня тесно связана с тщеславием и самомнением. Гордый человек преувеличивает свое значение в жизни человечества и очень тяжело переживает все события, не одобренные его произволением. Все должно быть так, как он хочет, а иначе гордецу нет покоя. Соответственно, когда происходит какое-то болезненное событие, естественно, не одобренное им, гордец не может смириться, считая, что все пропало, его жизненный план нарушен, больше ничего не получится. Подробно механизмы гордыни мы рассмотрели в статье «Антидепрессант №1».

Дает ли несчастье близких право на саморазрушение?

И все-таки тяжелая болезнь и тем более смерть близкого человека кажется нам чем-то особенным, и посягать на наше право быть безутешными — многим кажется почти святотатством.

Для начала давайте рассмотрим этот вопрос глобально, в масштабах всего человечества. Если бы тяжелая болезнь или смерть одного человека вызывала цепную реакцию в виде душевных и физических болезней других людей, их самоубийств, то все человечество было бы выкошено меньше чем в сто лет, и давным-давно хозяевами Земли были бы львы и медведи. При всей нашей любви к дикой природе, едва ли можно назвать такой сценарий позитивным.

Теперь рассмотрим ситуацию на уровне связей между близкими людьми. Любой человек тесно связан с другими людьми — любимыми, родственниками, друзьями, коллегами. Если одно звено этой сети ослабло (человек заболел) или порвалось (человек умер), должны ли соседние звенья ослабевать и отмирать или должны укрепляться, чтобы восполнить потерю? Если человек, например, стал нетрудоспособным и лег в больницу, должны ли его близкие тоже бросать работу и ложиться в больницу (мы не рассматриваем случаи, когда это необходимо, чтобы помочь больному) или должны работать еще больше, за себя и за него?

Спустимся еще ниже и рассмотрим свои отношения с этим человеком, с которым случилось несчастье. Скорее всего, наша любовь не односторонняя, этот человек тоже любит или любил нас. Тогда какой нашей реакции на происшедшее он желает? Желает ли он, чтобы нам было плохо? Чтобы мы страдали, болели и преждевременно закончили свою жизнь? Если да, то едва ли он любит (любил) нас. Поэтому, конечно, нет. Видя нашу боль, он будет страдать еще больше. А вот нашей помощи, он, конечно, желает. Помощь (молитвенная) нужна и покойным. Кто за них будет молиться и делать добрые дела, если самые близкие не смогут?

Какое же может быть оправдание нашему добровольному саморазрушению?

Может быть, долг сострадания?

Надо правильно понимать это слово. Сострадание — это не «умереть за компанию» и даже не «болеть вместе». Это «взять на себя часть чужой боли». Взять на себя часть боли другого — это не значит заразиться болью от него и тем самым удвоить боль; это значит уменьшить его боль. Если можете — сделайте обязательно. Скорее всего, для этого вам придется быть сильным человеком. Но не уничтожайте себя бессмысленно и беспощадно! Этому нет никаких оправданий.

Автор рекомендует онлайн курс «Из несчастного стать счастливым»

Как правильно вести себя в таких ситуациях?

Все, что заставляет нас страдать, является кризисом. Любой кризис следует рассматривать как возможность преодолеть определенные свои несовершенства, стать лучше. Трагедия в жизни близкого человека, если наше сердце не камень, если мы ощущаем боль, не является исключением из этого общего правила: думая о том, как помочь ему, в то же время мы должны извлекать уроки и для себя.

Совсем без боли, легко и весело мы не можем пережить это событие. Но если мы видим, что нет продыха от этой боли, с утра до вечера, изо дня в день, нужно рассматривать это не как норму, естественную реакцию, а как проявление нашего психологического или душевного неблагополучия. С которым именно сейчас и нужно бороться, не откладывая на потом.

Принцип борьбы с душевными недугами очень прост: нужно делать противоположное тому, к чему они нас склоняют.

Инфантильность предлагает нам использовать эту ситуацию как подходящий предлог для того, чтобы быть несчастными и пассивными по отношению к своей жизни, своему состоянию. А мы вместо этого будем напоминать себе, что мы, пережив в разумные сроки свою трагедию, должны быть счастливыми, и это счастье полностью зависит от нас и только от нас.

Чувство вины возлагает на нас ответственность за происшедшее. А мы будем помнить, что хотя этот человек очень близкий, любимый, и возможно, самый родной, это все-таки отдельный человек. Он с момента своего (или нашего) рождения всегда был отдельным и вошел в нашу жизнь вовсе не для того, чтобы в итоге ее отравить. А для каких-то других, светлых целей. И во имя его нужно продолжать стремиться к достижению этих светлых и высоких целей, простирающихся в вечность.

Гордыня кричит нам, что все планы разрушены, и все теперь будет плохо. А мы ей не поверим. Мы смиримся перед тем, что от нас не зависит, и как можно лучше сделаем то немногое, что зависит от нас. Не теряя веры в целесообразность и своевременность всего, что происходит в мире, и надежды на то, что на смену старым планам придут новые, в которых тоже будет свой немалый смысл.

Опыт автора

Автору данной беседы понимание этих истин далось нелегко. Поделюсь сокровенным. В моей жизни был момент, когда очень близкий человек оказался в реанимации. Перспективы были неясны.

Кажется, на второй день я поймал себя на том, что отчаяние, тревога не отпускают. Это состояние было для меня непривычным, ненормальным. За годы работы над собой я привык, ощущая любой дискомфорт, анализировать его внутренние причины. Всегда, без единственного исключения, причиной тоски, уныния или «кошек на душе» был какой-то мой дурной поступок, проявление одной из моих страстей. Всегда! Или позавидовал кому-то, или не смирился с какой-то мелочью, или кто-то задел мое тщеславие. Обнаруживая причину и признав свою ошибку, совсем нетрудно было избавиться от этого дискомфорта, вернуть себе обычное, мирное или радостное состояние.

Привычный самоанализ показал мне, что и здесь мучает меня вовсе не моя доброта или иные какие-то прекрасные качества. А скорее, чувство вины и нежелание смириться с тем, что уже произошло. Как же я поступил?

Кому-то мой поступок покажется ужасным.

Я стал молиться «Слава Богу за все!»

К такому решению меня привело простое рассуждение. Мы должны благодарить Бога за все, что происходит в нашей жизни, в том числе именно неприятное. (Потому что все мы горды, а гордыня особенно проявляется в таких случаях, и нет лучшего оружия против нее, чем эта молитва.) А если мы считаем какого-то человека близким, значит, его жизнь — часть нашей жизни, и стало быть и за все, что происходит в жизни близких людей, мы должны благодарить. Почему, если мы считаем все болезненное в своей жизни полезным лекарством, болезненное в жизни другого человека мы должны считать смертельным ядом? Это было бы непоследовательно, не цельно…

Душевное состояние человека всегда содержит оценку правильности его поступков. После дурных поступков мы страдаем, после хороших — радуемся. После этой молитвы черные тучи во мне рассеялись, камень с сердца упал, силы обновились. Я почувствовал, что это правильный образ действия в подобных ситуациях.

Кому-то это покажется черствостью, жестокостью. Но такова хитрость врага рода человеческого — он часто старается представить зло добром и наоборот, чтобы погубить человека.

В конце концов, тот, кто сказал «Плачьте с плачущими», он же сказал «Непрестанно радуйтесь! За все благодарите!»…

Теперь я уверен, что из этого правила — всегда радоваться! — нет исключений. Как бы мы ни страдали какой-то частью себя, какой-то другой частью мы всегда должны радоваться, все принимать и благодарить Бога за все.

© Pobedish.ru

Об авторе: Семеник Дмитрий Геннадьевич